Крылья [исправлены ошибки] - Даниэла Стил

Десмонд прибыл ровно в четыре. Он остался доволен тем, как выглядит Кэсси. Вручил ей несколько снимков и описания «фаэтона» и «старлифтера» для первого ознакомления с этими самолетами. На них ей придется летать на этой неделе. На следующей неделе предстоят очень важные испытания самолета, который он пытается переделать для военно–воздушного флота. Глядя на эти фотографии, Кэсси не могла не вспомнить о муже Нэнси Фэйрстоун. Что, если самолеты Уильямса недостаточно надежны? Не подвергает ли он ее слишком большому риску? Однако, как и у большинства хороших пилотов, слепая смелость в ней взяла верх над осторожностью. Она не побоится вести любой самолет. Теперь Кэсси уже с вожделением смотрела на снимок экспериментальной модели «фаэтона».

— Вот на этом самолете я буду летать?! Это правда?!

Уильямс кивнул.

— Ура! — воскликнула девушка. — Поедем прямо сейчас! Плюнем на прессу. Поедем на аэродром!

Десмонд рассмеялся. Ему очень нравилось, как выглядит Кэсси. И Нэнси уже сказала, что у них наладилось взаимопонимание. Да, он доволен ими обеими. Пожалуй, это его самый блестящий план рекламной кампании.

— На прессу никогда нельзя плевать, Кэсси. Газетчики могут поддержать бизнес, но могут и погубить его. Мой, во всяком случае, точно могут. Поэтому мы будем с ними очень приветливы. Всегда.

Он со значением взглянул на нее. Кэсси кивнула. Она все еще испытывала перед ним благоговейный страх. Сейчас на Десмонде был безупречно скроенный темно–синий двубортный костюм и блестящие черные туфли ручной работы. Светлые волосы так же безукоризненно причесаны, как во время их первой встречи. И весь он такой отглаженный, накрахмаленный, нигде ни складочки, ни пятнышка. Такого идеально одетого мужчину Кэсси еще не встречала. Сейчас она смотрела на него как зачарованная. У него все было просчитано, выверено, предусмотрено заранее и продумано до мельчайших деталей. Однако Кэсси, по своей молодости и неопытности, этого не понимала. Она видела лишь конечный результат всех этих расчетов, то есть именно то, что он и хотел дать ей увидеть. Десмонд и ее хотел научить тому же. Научить показывать внешнему миру лишь то, что нужно показать. А что именно нужно показать — это решать ему, Десмонду Уильямсу.

Он хочет, чтобы мир увидел улыбающуюся, сияющую, пропитанную солнцем и ветром провинциальную девушку, летающую лучше любого мужчины, не боящуюся никакого риска, выходящую из кабины самолета со счастливой улыбкой. Через полгода, а может быть и раньше, все мужчины в стране будут в нее влюблены. Все до одного. А для всех женщин она станет кумиром. Чтобы достичь этого, она должна прекрасно выглядеть, идеально себя вести и летать на таких самолетах, от которых даже самых лихих пилотов бросает в дрожь.

Десмонд Уильямс хорошо изучил ошибки других летчиков–испытателей и не намеревался повторить ни одну из них. Нет, с Кэсси провала не будет, если только удастся сохранить над его «находкой» полный контроль. Он сделает из нее самую большую знаменитость во всей стране. И он сам создаст ее, эту новую знаменитость. А Нэнси Фэйрстоун поможет ему в этом, создавая вокруг Кэсси обстановку максимального комфорта и в то же время не спуская с нее глаз ни на минуту. Он не позволит, чтобы все его планы пошли прахом из–за того, что Кэсси, например, напьется или пошлет кого–нибудь к черту, а то и предстанет перед камерой в неподобающем виде после длительного полета или, еще хуже, свяжется с каким–нибудь подонком. Нет, ей придется изображать совершенство во всем.

— Ну что, готовы к большому событию? — с улыбкой спросил он.

Да, она выглядит прекрасно, однако можно в дальнейшем добиться и лучшего. У нее великолепные внешние данные, но костюм чуть великоват. Нэнси придется об этом позаботиться. Пусть отдаст костюм в переделку. Кэсси оказалась чуть–чуть тоньше, чем он думал. Но выглядит на самом деле еще грандиознее, чем запомнилась ему. Ей нужно нечто более молодежное и немного более броское. И потом, он даже не предполагал, что у нее такая потрясающая фигура. На этом тоже надо будет сыграть, но так, чтобы не скатиться до дешевых эффектов, чтобы не возникло даже намека на вульгарность. В общем, он точно знал, чего хочет добиться. Этого они пока еще не достигли, но для начала совсем неплохо.

На пресс–конференции все прошло как нельзя лучше. Даже удачнее, чем он ожидал. Встреча с представителями прессы проходила в большом конференц–зале рядом с его офисом. Уильямс пригласил двадцать наиболее популярных журналистов, которым, как он знал, всегда удавалось поразить публику. Присутствовавшие здесь мужчины отличались слишком теплым отношением к молодым девушкам. Но не было ни одного из самых известных циников.

Уильямс представил Кэсси. Она вошла в зал, бледная, испуганная, чувствуя себя неловко в непривычной одежде, с ярко–красной помадой на губах. И все равно с новой прической, в зеленом костюме она выглядела потрясающе. Ее природная прелесть и естественная доброжелательность, казалось, озарили теплыми лучами весь зал.

С первой же минуты она покорила всех. Уильямс рассказал журналистам о воздушном празднике, на котором она выступала. Кэсси же упомянула об этом очень скромно. Объяснила, что почти всю свою сознательную жизнь провела в аэропорту отца, работала с моторами, заправляла самолеты.

— Большую часть времени я ходила перепачканная грязью и машинным маслом. Кажется, только здесь я обнаружила, что у меня рыжие волосы.

Все сразу полюбили ее за остроумие. У нее оказалась легкая и приятная манера общения. Как только Кэсси немного освоилась, она стала разговаривать с представителями прессы так, будто это ее старые друзья, и их это сразу подкупило. Десмонд Уильямс пришел в такой восторг, что в течение всей пресс–конференции не мог согнать с лица улыбку.

В конце концов ему пришлось чуть не силой вырвать ее у журналистов. Они слушали ее целый вечер. Кэсси рассказала им даже о том, что отец сначала не позволял ей летать и что ей удалось убедить его лишь после того, как они с Ником Гэлвином полетели ночью в метель помогать пострадавшим в железнодорожной катастрофе.

— На чем вы летели, мисс О'Мэлли?

— На старом «хэндли» отца.

У тех репортеров, которые разбирались в самолетах, ее ответ вызвал одобрительные взгляды. Они знали, как тяжело водить такой самолет. Но они знали и еще кое–что: если бы Кэсси не была выдающейся летчицей, Десмонд Уильямс не привез бы ее сюда.

Прощаясь, они уже обращались к ней просто по имени. Кэсси покорила их своей необыкновенной естественностью и отсутствием всякой претенциозности.

На следующий день на первых страницах журнала «Лос — Анджелес таймс» появилась сенсационная фотография и рассказ о рыжеволосой летчице, которая поразит Лос — Анджелес и весь мир. Вместо всего этого множества слов журналисты могли бы написать большими буквами короткий заголовок «Кэсси, мы тебя любим!», потому что содержание всей статьи сводилось именно к этому. Любовь проглядывала в каждой строчке.